Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li

Сюаньминь взял медные монеты, а после поднял руку — и потянул на себя. Сила неистово несущейся огромной волны в одно мгновение вся обрушилась на одну его руку, отдалась чудовищной мощью, едва не оторвав её целиком и потрясая болью.

Сюаньминь, однако, ничуть не изменился в лице, только сжал пальцы сильнее и, заложив руку за спину, резко потянул. Вздымающуюся до небес волну, что устремлялась к противоположному берегу, его единоличным усилием вернуло обратно. Тем временем сила по другую сторону от него, вопреки ожиданиям, лишь возросла, не уменьшаясь, порывы яростного ветра один за другим ожесточённо ударяли по круглому построению, поднятые им потоки воздуха с грохотом разбили каменные пики со всех сторон вдребезги, рассыпав по земле.

По мере того как удары становились всё тяжелее, защита построения переставала справляться, колокол гоши тоже блекнул следом, и поразивший его острый порыв ветра готов был сделать разрез.

Однако когда круглое построение действительно почти потрясло до основания, гора Цзянсун позади вместе с необозримой горной грядой, простирающейся на сотни ли, тоже встревожились — похоже, это крохотное круглое построение было к тому же связано с ещё большим; потянешь за волосок — и всё тело придёт в движение.

Сюаньминь нахмурился мимолётно; неистовый ветер от противостояния двух сторон заставлял его одежды порхать, но буря с волнами и застилающий небеса ливень снаружи, однако, никогда не достигали этой части чёрного каменного берега.

Он как раз собирался снова ударить по медным монетам в руке, но гоши внутри колокола вдруг прекратил читать священные тексты и заговорил небрежно, будто обстоятельства были самыми обычными:

— Не делай больше бессмысленных попыток, это построение на крови влияет на большое построение гор и рек, будешь и дальше действовать как заблагорассудится, и останки под горами и реками будут истрачены напрасно.

Прежде, когда громада гор сотрясалась краткое время, Сюаньминь увидел тонкую нить, скрытую в тени гор, — такую же, как разлетевшиеся в три стороны «паутинки», что они видели раньше на горе Цзянсун; это и была связь между построениями. Только взглянув, куда ведёт нить, Сюаньминь сразу понял:

«Средь рек и гор погребённые кости».

Огромное построение позади, проходящее через горы и реки, — действительно «Средь рек и гор погребённые кости»; подробностей об этом построении Сюаньминь всё ещё не вспомнил, однако о перспективах и значимости расположения имел представление. Такие большие построения, протягивающиеся сквозь горы и реки с юга на север и с востока на запад, как и распространённые маленькие, все требуют духовного предмета, удерживающего построение. Духовных предметов в этом мире множество, однако такие, что способны удержать подобного рода крупное построение, можно пересчитать на пальцах; их не больше двух видов.

Который выбрал гоши — ясно с первого взгляда.

Сюаньминь скользнул взором по горной цепи; самая яркая нить, промелькнувшая среди гор, исходила из основания этого громадного построения — кости дракона.

Не успел гоши договорить, как Сюаньминь уже стукнул пальцами.

Едва раздался звонкий звук, круглое построение и колокол равно содрогнулись вдруг, маска, скрывавшая лицо гоши, вслед раскололась надвое и с металлическим звоном упала на землю; его глаза, что постоянно были сомкнуты, наконец раскрылись.

Он и Сюаньминь оба носили монашеские одеяния, подобные облакам и снегу, имели похожее телосложение и были схожи характерами.

В миг, когда они встретились взглядами, двое — один стоял, один сидел — глазами выдали тень ошеломления, но быстро совладали с ним.

В ограниченных воспоминаниях Сюаньминя он видел наружность этого «наставника» после того, как тот снимал маску, раз или два и только когда был очень и очень мал. Даже во дворе Тяньцзи, куда посторонним не позволялось входить самовольно, он редко открывал лицо. Вплоть до того, что впечатление о чертах этого «наставника» у него всегда было смутным.

Сейчас, действительно рассмотрев внимательно, он обнаружил, что тот только лишь схож с обликом из его представлений, не более; различий оказалось очень много.

В конце концов гоши, всё так же сидя, после оцепенения вдруг легчайше качнул головой и чуть улыбнулся, словно насмехаясь.

У Сюаньминя представления о нём были смутными, у него же, однако, нет; как-никак, это он когда-то отыскал и забрал Сюаньминя обратно, из ребёнка воспитал взрослого.

По меньшей мере, внешность Сюаньминя во времена детства и юношества он помнил совершенно ясно; даже в годы, когда Сюаньминь сменил его, став гоши, ему тоже случалось видеть наружность Сюаньминя.

Имя «Тундэн», передаваясь до сегодняшнего дня, уже принадлежало четверым людям; или, можно сказать, троим. Так называемый гоши на самом деле всегда менялся, и внешность этих людей тоже отнюдь не была совсем одинаковой; облик их был несколько схож только из-за намеренного воздействия заклинаниями и зельями в детстве, вот и всё.

Большую часть времени гоши носил маску, поэтому людей, кому удалось увидеть его истинный облик, можно было сосчитать на пальцах; к тому же раз увидишь сегодня, а следующий раз — наверняка уже многие годы спустя, и лёгкие изменения посторонние сочтут делом обычным. Более того, очень мало кто осмеливался неприкрыто рассматривать лицо гоши, особенно долго; даже когда он носил маску, все эти люди слегка опускали взгляд, не смея смотреть прямо.

Вдобавок образ жизни последовательно занимавших пост гоши, равно как и характер в целом были крайне близки, вплоть до того, что обычному человеку было очень трудно обнаружить разницу.

Единственное, к чему им требовалось быть внимательными, — переходный период, когда двое исполняли обязанности гоши, сменяя друг друга. Поскольку в то время гоши-предшественник был уже немного в возрасте, а преемник — как раз в расцвете юности. Поэтому с момента, как один достигал среднего возраста, когда показывались перед народом, они начинали несколько преображать себя, используя восковый клей и маски из человеческой кожи. И когда облик Сюаньминя ещё нёс в себе дух юности, им равно требовалось, прибегая ко всевозможным способам подобного рода, сводить разницу между двумя гоши к наименьшей.

Вначале юный Сюаньминь, почитая наставника, уподоблял свой облик его. Впоследствии, когда Сюаньминь встал во главе, направление переменилось и уже он изыскивал возможности сделать себя похожим на Сюаньминя.

Ещё позднее слишком многое произошло между ними, отчего маски более не снимались, и теперь, встретившись взглядами, они обнаружили внезапно, что даже истинные черты друг друга были им несколько незнакомы; вот уж в самом деле — нелепо до крайности…

Взгляд Сюаньминя наконец опустился — всё так же безмолвно и холодно — и упал на капли крови на подбородке гоши — предзнаменование, что благополучие и добродетели сотни людей